Фрагменты из воспоминаний А.А.Вырубовой «Страницы из моей жизни» (Париж, 1922; Берлин, 1923), где передаётся её разговор с Николаем II по его возвращении в Царское Село из Ставки 9 марта 1917 г.:
«...Государь сел около меня и начал мне рассказывать. Государь Николай II был доступен, конечно, как человек, всем человеческим слабостям и горестям, но в эту тяжёлую минуту его глубокой обиды и унижения я всё же не могла убедить себя в том, что восторжествуют его враги; мне не верилось, что Государь, самый великодушный и честный из всей семьи Романовых, будет осуждён стать невинной жертвой своих родственников и подданных. Но царь, с совершенно спокойным выражением глаз подтвердил всё это, добавив ещё, что «если бы вся Россия на коленях просила его вернуться на престол, он бы никогда не вернулся». Слёзы звучали в его голосе, когда он говорил о своих друзьях и родных, которым он больше всех доверял и которые оказались соучастниками в низвержении его с престола. Он показал мне телеграммы Брусилова, Алексеева и других генералов, членов его семьи, в том числе и Николая Николаевича: все просили Его Величество на коленях, для спасения России, отречься от престола. <…>
Я жалею, что не запомнила каждое слово Государя, всё же я помню, как мне Государь рассказал, что когда депутаты отбыли, он сказал своим конвойным казакам: "Теперь вы должны сорвать с себя мои вензеля". На это оба казака, став во фронт, ответили: "Ваше Величество, прикажите их убить." На что Государь ответил: "Теперь поздно!" Говорил Государь также и о том, насколько его утешил приезд из Киева Государыни Императрицы Мариии Феодоровны, но что он не мог выносить Великого Князя Александра Михайловича. <...>
«Зачем вы не обратились с воззванием к народу, к солдатам?»- спросила я. Государь ответил спокойно: «Народ сознавал своё бессилие, а ведь тем временем могли бы умертвить мою семью. Жена и дети – это всё, что у меня осталось! – Их злость направлена против Государыни, но её никто не тронет, разве только перешагнув через мой труп...» Дав волю своему горю, Государь тихо проговорил: «Нет правосудия среди людей. Видите ли, это всё меня очень взволновало, так что все последующие дни я не мог даже вести своего дневника.» (Цит. по: Фрейлина Её Величества. М., 1991. Сс. 204-205.)
