Вержболово – название пограничного городка Сувалкской губ. и, с 1862 г., железнодорожной станции боковой (восточно-прусской) ветви Петербурго-Варшавской железной дороги. Русское название является адаптацией польского Wierzbołów [Вешболув], по-немецки местечко называлось Wirballen, а в нынешней Литве носит название Virbalis. Сейчас это тоже пограничный пункт – но уже между Литвой и «Калининградской обл.» РФ (в этом месте старая русско-германская граница совпадает с нынешней литовско-эрэфовской; первая станция с германской стороны, Эйдкунен, теперь «Чернышевское»).
Вержболово, расположенный на линии Петербург-Кёнигсберг-Берлин, был главными сухопутными воротами из России в Европу. В русской литературе сохранилось немало воспоминаний о проезде через эту станцию - кто не читал хотя бы набоковские мемуары с описанием поездки на коричневом «Норд-экспрессе»:
Тогдашний величественный Норд-Экспресс (после Первой мировой войны он уже был не тот), состоявший исключительно из таких международных вагонов, ходил только два раза в неделю и доставлял пассажиров из Петербурга в Париж; я сказал бы, прямо в Париж, если бы не нужно было - о, не пересаживаться, а быть переводимым - в совершенно такой же коричневый состав на русско-немецкой границе (Вержболово-Эйдкунен), где бокастую русскую колею заменял узкий европейский путь, а берёзовые дрова - уголь. (В. Набоков. Первая любовь)
Главной особенностью вержболовского вокзала было то, что он был двухсторонним. С одной стороны вокзала была широкая русская колея, с другой – узкая европейская. Поезд из России останавливался, пассажиры выходили с багажом на платформу, проходили сквозь вокзальное здание, где совершались необходимые формальности, и выходили с другой стороны, где их ждал точно такой же поезд, но уже на узких вагонных тележках. Все занимали свои места и ехали дальше. Удобно.
Но я вспомнил о вержболовском вокзале вовсе не для того, чтобы сравнить тогдашнюю процедуру пересечения границы с издевательством советских «пограничных переходов». Предлагаемая метафора глубже и, так сказать, проективнее. Речь, собственно, о том, чтобы использовать эту старую путейскую технологию при решении актуальной задачи перехода от советской исторической традиции к русской.
Советский поезд (уже, слава Богу, не броне-) прибывает на платформу, останавливается. Далее все прибывшие на нём проходят в здание вокзала, где совершаются необходимые формальности (включая арест поездной бригады и некоторых пассажиров), после чего все благополучно прошедшие контроль занимают свои места в новейшем «Русском экспрессе», ждущем их на противоположной стороне вокзала, и едут дальше. По-моему, удобно.
Советский поезд остаётся стоять в тупике. Его не требуется разрушать или прятать. Напротив, он превращается в объект детального изучения, а также в своего рода музей-аттракцион, предназначенный для сохранения исторической памяти у следующих поколений.
Это всего лишь идея, образ, а не техническое руководство. Пока.
